Михаил Ринский
ПОКОРИВШАЯ ПАРИЖ
Евгения Файерман – выдающееся явление в театральном и эстрадном искусстве, одна из тех, чей звёздный талант, рассыпанный по послевоенному миру, способствовал его скорейшему возрождению. Дружбу и доброту излучает творчество актрисы, когда она исполняет песни и танцы, играет жизненные сценки своего народа и народов разных стран на нескольких языках. С любым зрителем Евгения в контакте благодаря пластике, таланту перевоплощения, артистической находчивости.
Главное в многогранном творчестве актрисы – пропаганда и развитие идишкайта. Её роли в театрах на идише, монологи и песни на «мамэ лошн» - весомый вклад в его отстаивание и жизнеутверждение.
ВЕСЁЛАЯ ПОДМОСКОВНАЯ ДЕВЧОНКА
ИЗ РЕЛИГИОЗНОЙ ЕВРЕЙСКОЙ СЕМЬИ
Лейбиш Браверман и жена его Малка, в девичестве Берман, только в 1926 году перебрались из-за бывшей черты оседлости, из западно-украинского Каменец-Подольского, в подмосковный Павловский Посад. Сделать это им было совсем не легко, с семью-то детьми, причём последнюю, Женечку, только перед отъездом произвели на свет. В этом городке русского текстиля для соблюдения традиций, и особенно кашрута, у благоверных Браверманов условий не было: не хватало самого необходимого, несмотря на НЭП.
Лейбиш и Малка говорили между собой на родном для них идише. Дети, тем более младшие, проводили все дни в школе, в кружках, среди своих сверстников, где единственным языком общения у них был русский. Но в памяти откладывался и родительский идиш, который со временем станет родным для актрисы.
В Подмосковье Малка родила ещё двоих, но стольких же детей унесли болезни, так что вырастить удалось двух сыновей и пять дочерей – типичная еврейская многодетная семья. Через много лет во время гастролей в США Евгения встретит бывшего соседа Моисея Фарбера, который вспомнит, как он, еврейский мальчишка из светской семьи, зашёл в квартиру Браверманов с куском хлеба в руках во время Пасхи и «вылетел оттуда, как пробка, не понимая», что совершил святотатство.
В другой раз - уже русские подруги Жени боялись заходить в её квартиру в еврейскую Пасху потому, что мама одной из девочек говорила им о крови православных, якобы употребляемой в Пасху иудеями. Мудрая мама Жени просветила девочек, и подруги сохранили добрые отношения. Малка, сохранив религиозность, с годами превратилась в «современную женщину, увлекавшуюся чтением книг, разговаривавшую об артистах и писателях, о книгах и спектаклях», - как пишет всё тот же бывший сосед Моисей.
Школьный ансамбль. Женя - вторая справа . 1940 годЖеня, с детства посещая кружки пения и танцев, участвуя и сама устраивая различные представления, поощрявшиеся родителями, полюбила сцену. В июне 1941 года Женя в составе коллектива своего города участвовала в детском Фестивале песни и танцев народов СССР, когда началась война.
Эвакуировались в Самарканд. Поступила в находившийся там Ростовский техникум кинематографии. Но арестовали отца за провинность с уплатой налога на продажу леденцов. Так он и канул в небытие в советских тюрьмах. Пришлось Жене оставить учёбу и работать в колхозе и на фабрике. В 17-летнюю красавицу влюбился польский еврей Абель Файерман, ставший её мужем и лучшим другом. Успев уйти от фашистских оккупантов в1939 году, он, как и многие польские граждане, прошёл через архангельские лагеря, прежде чем оказался на свободном поселении в Самарканде. Не обошлось и без сложностей, когда коммунисту Абелю пришлось уступить будущей тёще и пойти под хупу с молодой невестой. Зато Файерман был убеждённым идишистом, знатоком этого языка. И зато Абель был отменным портным – модельером, и в будущем у актрисы, меняющей одеяние чуть не в каждом номере концерта, не будет проблем с гардеробом: его пополнять будет муж, причём с самым лучшим качеством.
Пятого апреля 1945 года, за месяц до Победы, сыграли свадьбу с хупой сразу две пары: Женя с Абелем и ещё одна пара выходцев из Польши – родственников Абеля. Обручальные кольца для совершения обряда пришлось одолжить.
НА ЗАПАД
В 1946 году польский гражданин Абель Файерман получил разрешение и выехал на родину вместе с женой. Ехали через Москву, где «а идише мамэ» Малка подарила дочери, как талисман, переписанную ею от руки молитву из Танаха, которую Евгения бережно хранит.
В дальнейшем Женя навестит маму, когда узнает о её серьёзной болезни. В 1959 году ей удастся приехать в Москву с одной из делегаций. Матери актриса посвятит целый ряд песен, из которых особое место в её репертуаре занимает песня-баллада «Майн мамес шабес лихт» - «Субботние свечи моей мамы».
В родном городе Ново-Родомске Абель пытался найти в живых хотя бы сестру, но нашёл лишь очевидца её расстрела. Оставался в живых один брат Мориц, служивший в Советской Армии. В полуразрушенном городишке Абеля больше ничто не удерживало, кроме горестных воспоминаний. Но не успели обосноваться в Кракове, как грянул кровавый кельнский погром, после которого ни у Жени, ни у Абеля не было желания оставаться в этой стране. Женя ждала ребёнка, и единственным её желанием было вернуться к маме, в Подмосковье. Но по законам сталинских времён, выйдя замуж за иностранца, она лишилась советского гражданства. Оставался путь на запад. Переправившись ночью, с помощью проводников, через быструю речку вброд, оказались в Чехословакии. Оттуда нелегально поездом в Германию. В Штутгарте Абель встретился с братом, к тому времени уже уволившимся из армии. Для Жени слишком свежи были воспоминания, чтобы рожать в этой стране ребёнка, автоматически становившегося её гражданином. И отчаянно смелые Евгения и братья Файерманы едут дальше на запад – покорять Париж. Но для начала – успеть доехать до него и не родить в поезде, тем более в присутстствии Морица. Помимо того, что ребёнок всё настойчивее давал о себе знать, Женю донимала хроническая малярия, «приобретённая» ещё в эвакуации.
В февральский день 1947 года Париж неприветливо встретил иммигрантов сильным дождём со снегом, промозглым ветром. На метро добрались до родственников, живших на улице де ля Гард, на шестом этаже без лифта. С трудом, испытывая боли, чувствуя, что «вот-вот», Женя всё же поднялась в квартирку, а ночью её срочно госпитализировали в больницу Ротшильда, где и появился на свет первенец Лео. Затем – жуткая холодная квартирка в пригороде Ливр-Гарган. Ни денег, ни работы, скромный паёк по карточкам, у Жени – малярия, постоянно болеет Лео.
Наконец, Абелю удалось получить работу, и сняли крохотную двухкомнатную квартирку без ванной, с туалетом на лестнице, но зато в городе, на улице Шарля Пятого. И хотя Евгении, в школе учившей немецкий, трудно было без языка и в магазинах, и с медициной, но появился какой-то проблеск. Однако время шло, заработок у Абеля не прирастал, а Женя уже ждала второго ребёнка. Жоэль родился в ноябре 1948 года.
С мужем Абелем ФайерманомИ снова тоска одолела молодую женщину: дети постоянно болеют; жизнь впроголодь беспросветна. Надо было что-то делать, менять жизненный уклад. Стала посещать занятия еврейского хора в клубе Компартии на рю де Пари. С детьми оставалась добрая дальняя родственница Абеля тётя Суре. Американский дядюшка подарил им швейную машину, и Евгения села за работу, в помощь мужу.
ПОКОРЕНИЕ ПАРИЖА
Несмотря на полную занятость с утра до вечера работой, домашними делами, детьми, даже рождение в 1952 году дочери Сильвии, молодую талантливую женщину уже ничто не могло остановить. В ней в полной мере пробудилась тяга к сцене, к искусству, приобретённая ещё в детстве и юности в самодеятельности. Хор, в котором пела Женя, был популярен; с ним выступали известные еврейские певцы, французские и зарубежные. В эти годы Евгения познакомилась с Наоми Лифшиц и Михаилом Александровичем, приезжавшими на гастроли в Париж. Репертуар хора был серьёзный, классический. Женя быстро совершенствовалась и в музыкальном искусстве, и в идише, и в общей культуре идишкайта.
Несмотря на семейные и жизненные сложности, поистине золотой глава семьи поощрял стремление жены к совершенствованию. Евгения поступила в музыкальную школу Сан-Плиель по классу вокала. Одна из пианисток рекомендовала молодую талантливую красавицу известному еврейскому режиссёру и актёру Герману Яблокову, и первую свою роль она сыграла в его пьесе «Папиросн», в которой ему принадлежали и текст, и музыка. Следующая роль – в спектакле «Ой, какой мир!».
Режиссёр Яков Ротбойм приглашает Евгению Файерман, и она исполняет роль Белки в спектакле «200 000» Шолом-Алейхема и роль Мереле в «Сне» Гольдфадена. Затем последовала работа со многими известными режиссёрами:: Яковом Курляндером («Гершеле Острополер» М. Гершензона), Залманом Колесниковым («Тевье –молочник» Шолом-Алейхема). В театре «Дер идишер театр ансамбль», где была дружеская, доброжелательная атмосфера, Файерманы приобрели много друзей – артистов, художников, композиторов. Гости приходили к ним на «русский борщ». В общении с яркими деятелями идишкайта эту культуру воспринимали и впитывали и дети .Жени и Абеля.
Париж. С Евгением ЕвтушенкоНо искусство, тем более в Париже, столь многогранно. Талантливый солист хора Саша Розанов поведал Жене, что в новое русское кабаре «Распутин» требуются танцоры и певцы, и он сам поступает в эту труппу. Для молодой актрисы предоставлялся шанс раскрыть новые грани своего таланта, Женя ощущала, что ей это удастся. Абель, первый друг, режиссёр и критик, поддержал её, и, пройдя по конкурсу, Евгения Файерман вскоре становится одной из ведущих солисток труппы, а «Распутин» завоёвывает популярность не только парижской, но и мировой элиты деятелей искусства всех жанров.
Работа в «Распутине» стала прекрасной школой для актрисы. Выступления бок о бок с такими профессионалами, как исполнитель цыганских романсов Алёша Димитриевич, оперный певец Борис Поляков и другие дали ей многое в овладении таинствами вокала и хореографии. Немало дало для её всестороннего развитие и личное общение с ними и многими выдающимися людьми – посетителями «Распутина».
Алёша и его сестра Валя Димитриевичи были ещё детьми, когда весь их цыганский клан после революции эмигрировал из России через Харбин. До «Распутина» Димитриевичи пели в парижском «Эрмитаже», гастролировали по всему миру. Их слушали Рахманинов и Шаляпин. О них в своих воспоминаниях пишут Вертинский и Баянова. Обаяние Димитриевичей отмечает Алексей Баталов. Сама Евгения рассказывает:
- С приходом Димитриевичей в «Распутине» стало гораздо интересней, будто они только из табора. Алёша говорил, что евреи и цыгане – братья по крови, у них – одна судьба. Он намеревался приехать в Израиль и пойти к Стене плача.
Это ему не удалось, но позднее в Израиле Евгения Файерман исполняла многое из репертуара Димитриевичей.
Из тех, кто бывал и пел в «Распутине», Евгения с удовольствием вспоминает Юла Бриннера, популярного голливудского актёра, снимавшегося в фильме «Великолепная семёрка», удостоенном «Оскара». Российский еврей по происхождению, Юрий Бриннер ещё до революции был вывезен родителями в Харбин, затем учился в университете во Франции, работал в цирке. Превосходно исполнял русские песни и романсы. Был другом Димитриевичей – не исключено, что ещё со времени жизни в Харбине.
Немало выдающихся посетителей «Распутина» стали друзьями Жени. Рудольф Нуриев, бывая в Париже, обязательно её навещал, и в перерывах между выступлениями они подолгу беседовали. Жан Марэ приходил специально послушать Женю; его любимым романсом был «Лишь только вечер …».
Частым гостем, поклонником таланта Жени был Робер Оссейн, выдающийся режиссёр и актёр. Его отец, композитор Гусейнов, был родом из Самарканда. С Оссейном Женя беседовала на русском. Он был тесно связан с семьёй Поляковых: Марина Влади-Полякова была его первой женой, матерью двоих его детей. Марина также много раз бывала в «Распутине», в том числе с Владимиром Высоцким. Приезжая в Париж, бывал в кабаре и беседовал с Женей и Евгений Евтушенко. Трудно перечислить всех.
Постоянным посетителем был её пожизненный почитатель, муж и друг Абель. Приходил, всегда садился за один и тот же столик, любовался Женей и никогда ей не мешал. Наоборот, уже дома давал мудрые советы.
Параллельно с работой Евгения продолжала совершенствоваться в искусстве исполнения, занимаясь в знаменитой Парижской музыкальной академии «Вю Колобе», давшей миру Ива Монтана, Шарля Азнавура, Мирэй Матье, многих других. Одновременно она откладывала ежедневно ещё и на занятия музыкой сына Жоэля, который со временем станет известным французским композитором.
Знал бы кто из поклонников, как нелегко было этой маленькой, с виду всегда жизнерадостной женщине успевать работать, заниматься домом, воспитывать троих детей и учиться одновременно. А ведь работа её продолжалась порой почти до утра, когда высокие посетители задерживались за длительными беседами в «Распутине» до рассвета, и на случай, если им вдруг заблагорассудится послушать романс, артистам приходилось оставаться.
ПОКОРЕНИЕ МИРА
Творческая натура актрисы Евгении Файерман, впитавшая всё, что можно было из искусства высокого уровня, но ограниченная в «Распутине» определёнными рамками эстрады, стремилась к расширению этих рамок, к познанию новых граней, да и новых условий, к расширению географии своего творчества. И в 1965 году, когда дети уже выросли, стали самостоятельными настолько, что младшая Сильвия подумывала об отъезде в кибуц Израиля, Евгения прислушалась к интересному предложению, сделанному ей известным комическим артистом и режиссёром, аргентинским евреем Иослем (Хосе) Гримингером – совершить вместе с ним гастрольное турне. Иослу рекомендовал Женю Залман Колесников, и посмотрев её выступление, Гримингер больше не искал никого другого. Удивительный муж и друг Абель поддержал Женю в её решении.
Где только ни побывала Евгения, выступая с Гримингером. Начали с Европы, затем - Южная Америка. Программа была составлена из песен, скетчей, интермедий, дуэтов. Содружество с Иоселем продолжалось много лет, даже когда Фрайерманы жили уже в Израиле. Везде, где гастролировали Иосл и Евгения, их восторженно принимали зрители. Обычно он присылал тексты заранее, звонил из Буэнос-Айреса, и они договаривались о встрече в начальном пункте турне. Хозяйка «Распутина» ещё несколько лет продолжала разрешать Жене такое «совместительство».
С Пласидо ДомингоВ последний раз, в 1984 году, Иосл прислал Евгении в Израиль тексты и, в частности, скетч «Я иду к врачу». Им предстояла встреча в Сан-Пауло и затем – гастроли. Но ещё раньше, выступая как раз с этим номером в Буэнос-Айресе, он вдруг начал сползать со стула со словами: «Мне нужен врач» - и уже не поднялся… Достойная смерть большого артиста.
Гастроли с Гримингером явились для актрисы хорошей школой, дали ей большой опыт, и в дальнейшем Евгения неоднократно гастролировала в разных странах с сольными концертами. Но и ранее, ещё в Париже, у неё такие концерты случались. Так, ещё в 1978 году в центре Парижа, в переполненном зале театра «Де Нувотэ» она дала концерт, посвящённый тридцатилетию Государства Израиль, в основном из песен на иврите и идише. Присутствовали Посол Израиля, многие видные деятели. Весь сбор от концерта был передан в фонд Армии обороны Израиля.
В СВОЕЙ СТРАНЕ
С Еврейским Государством семью Файерманов связали неразрывные узы ещё тогда, когда в 1967 году пятнадцатилетняя дочь Сильвия, побывав там с группой школьников, решила уехать в воевавшую в то время страну и затем почти восемь лет училась и работала в кибуце. Затем сын Лео, молодой специалист – электронщик, возмущённый антисемитскими высказываниями сослуживца, не желая больше оставаться во Франции, уехал в Израиль и по сей день успешно работает по специальности на радио «Коль Исраэль».
В 1969 году Евгения впервые навестила детей в Израиле. А когда они вместе с Абелем приехали в начале 80-х годов, решили купить квартиру в Рамат-Гане и остаться навсегда. Правда, получилось так, что дочь, освоив профессию косметолога, вернулась в Париж и живёт там, как и младший Жоэль, который как композитор достиг признанного совершенства в творчестве и сейчас пишет музыку ко многим фильмам. Несколько песен Жоэля Файермана и в репертуаре его мамы.
После переезда в Израиль Евгения не только продолжает гастроли в разных странах, но и становится одним из активнейших пропагандистов идиша, давая многочисленные концерты по всему Израилю. Кроме того, уже вскоре после приезда она сыграла в Израильском музыкальном театре на идише в пьесе Майка и Песаха Бурштейнов «А хасене ин штетл» - «Свадьба в местечке».
В 1986 году случилось страшное несчастье: умер верный спутник жизни Евгении – Абель. Это произошло после того, как он прилетел из Парижа с похорон брата Морица, застрелившего близких и себя во время приступа психического заболевания, вызванного воспоминаниями кровавых ужасов войны. Абель, и ранее переживавший из-за гибели своих близких от рук фашистов, не перенёс новой душевной травмы и скончался от инфаркта. Только невероятная стойкость помогла Евгении выдержать это тяжёлое испытание, восстановиться душевно и продолжить свою активную концертную деятельность. И наоборот: именно работа помогла ей выстоять.
Последние два десятка лет жизни в Израиле посвящены в творчестве актрисы работе во благо своего народа по двум направлениям: отстаивание и укрепление позиций Израиля в мире и призыву к его поддержке. И отстаивание как внутри страны и в диаспоре родного для многих идиша и его культуры – идишкайта.
За это время Евгения уже несколько раз гастролировала в СССР, а затем в странах СНГ, объехав шестую часть земного шара от Кишинёва до Биробиджана. Интересны выступления её в Москве в 1990 году, где актриса Файерман участвовала в концертах вместе с лучшими российскими в Кремлёвском Дворце съездов, в Театре эстрады, на стадионе «Динамо», дала благотворительный концерт в доме инвалидов. Одновременно, в рамках гастролей по тогда ещё Союзу, она участвовала в спектакле еврейского театра на идише из Бельгии. Время спектакля и концерта во Дворце съездов совпадало, и Евгении пришлось, чтобы «уложиться» в «окно» спектакля, переодеваться прямо в машине, меняя хасидское одеяние на концертное платье, и наоборот.
Триумфально прошли в середине 90-х годов гастроли актрисы по Украине. В городах бывшей черты оседлости после двух мировых войн и антисемитских погромов, после репатриации осталось не так много евреев, и концерты больших артистов Израиля тем более играют неоценимую роль, помогая возрождению еврейских общин, еврейской культуры, синагог, праздников. И помогая улучшить отношение к евреям со стороны местных властей. Действительно, местные власти не только почти повсеместно оказывали содействие, но и сами активно участвовали во встречах. У Евгении – целая пачка приветственных адресов и писем почти из всех городов СНГ, где она выступала.
Неизменно тепло встречают Евгению в самых разных странах, будь то Австралия, Южная или Северная Америка. Поражает творческая и физическая выносливость актрисы. Так, уже в 2005 году в гастролях по США она за короткий срок дала концерты в девяти городах.
Репертуар актрисы разнообразен настолько, что его невозможно охватить в очерке. Но есть такие песни, которые невозможно не назвать. Выше уже упоминалась песня-баллада «Майн мамес шабес лихт».Песня «Ди йорн, вус антлойфн» - «Годы, которые убегают» на слова поэтессы Ривы Батман дорога Евгении тем, что очень хорошую музыку к стихам написал её сын, композитор Жоэль Файерман. Евгения исполняет много песен разных стран. Недавно, к 60-летию Победы, она записала диск советских песен в переводе на идиш Сары Зингер.
В своих концертах актриса часто воспроизводит жизненные сценки, как бы сопровождая их песнями и монологами, или наоборот. Определённой группе песен и сценок соответствует свой костюм. Театрализованные номера занимают в концертах значительную часть программы. «Шлоймеле» - образ грустного хасидского мальчика. «Кнобл суп» - мать думает, как накормить детей. «Авремеле-марвихер» - юный воришка, переживающий оттого, что люди не понимают его душу. «Алте актрисэ» - воспоминания пожилой бывшей актрисы. «Койф шен папиросн» - сценка бедного сироты. Воспоминаниями о родном доме её детства наполнены «Шломеле» и «Идише хасене». Есть и «бодрые» сценки, посвящённые людям современного Израиля.
Большое внимание Евгения уделяет музыкальному сопровождению, как бы объединяющему программу в единое целое, на основе еврейских мелодий, клезмерской музыки, современной израильской музыки.
В квартире Евгении – бесчисленное количество видео- и аудиокассет, дисков, записанных в разное время и постоянно находящихся «в работе»: она просматривает их, готовя новые номера, концерты, клипы. Ею выпущены пять аудиокассет, видеокассета клипов, диски. Как правило, из своих турне она привозит новые записи выступлений. Очень сожалеет, что ей так и не прислали записи её выступлений в Москве, в том числе во Дворце съездов.
Очень интересны клипы, снятые в Израиле, в частности в Старом Яффо. Евгения любит эту страну, ставшую для неё родной. В дни юбилея замечательной актрисы хочется пожелать ей здоровья, благополучия, пожелать и дальше радовать нас, зрителей, новыми и новыми творческими успехами.
Комментариев нет:
Отправить комментарий